1. Имя персонажа на русском и латинском:
Kent De Lorence\Кент Ди Лоренс
2. Возраст (дд.мм.гггг), начиная с 2007 года:
23
3. Внешность (не менее 3 строк):
Для своего возраста Кент слишком высока и худа. Слишком бледная кожа выделяет пухленькие губы. Черты лица довольно аккуратные и милые. Карие глаза, с безразличным взглядом. Острый подбородок, и чуть вздернутый вверх нос. Худое, хрупкое телосложением. Часто её путают с подростком. Блондинка. Стрижка короткая. Глаза Ди, всегда подведены черным карандашом для глаз. Тени. Что касается теней, то даже их вы можете увидеть на этом личике. Тёмные тяжелые тени. Запах всегда идеально подобран. Свежая, скошенная трава, большая нотка дикой розы, вишня и маленькая нотка шоколада. Идеальные ноготки. Французский маникюр. Одета она на первый взгляд вызывающие, но всё таки она сама себе на уме. Любит кожаные вещи. Чёрная кожа. Обтягивающий силуэт. Имеется пирсинг: на брови, в губе, знаменитый прокол *Мерлин Монро*, три серёжки в правом ухе.
4. Характер (не менее 5 строк):
Ди настолько противореча и странна, что кажется сама запуталась в том, кем является. Еще с детства она привыкла спорить со всеми, и доказывать именно СВОЮ точку зрения, не считаясь с мнением других, и уж тем более никогда не поддерживая ее. Свободолюбивая, слишком самовлюбленная, эгоистичная. Не считает себя ни чьей собственностью, и живет чисто для своих желаний. Для самой себя. Если ей что-то надо, Кент все же проявит завидное упорство и терпение. Она не доверяет никому, кроме себя, но иногда все же случаются исключения ,и если же вы втерлись в ее доверие, то считайте, что она верна вплоть до гроба. Импульсивна. Часто, сама того не ведая, заставляет страдать окружающих. Очень эмоциональна, хотя и пытается сдержать себя. При общении, жизни с ней, скандалы просто неизбежны. Требовательна, хочет того, чтобы все было максимально идеально. Лоренс просто до скрежета в зубах ненавидит, когда ей что-то навязывают.
5. Био (не менее 7 строк, желательно писать всё в подробностях):
- Kent De Lorence
То, что вы прочитаете здесь слишком странно и необычно. Биография Кент не вписывается ни в какие рамки, но тем не менее она полна глубокого смысла. Там рассказывается о самых ярких, самых важных событиях, которые девушка пережила. Все то, что не дописано надо будет писать на новом листе бумаги, а потом сжечь, унося из своей истории отпечаток этого момента…
<<Просто история случайной любви наших родителей>>
Она родила двух близнецов, мальчика и девочку, когда ей едва исполнилось девятнадцать. Его не было с ней в больнице, не было и тогда, когда она выходила оттуда. Когда она рожала, он спал, когда покидала больницу, пил очередную лошадиную дозу виски. В течении двух лет она убеждала его, что ему самое время начать вести себя как мужчине, что теперь его дети – Кент и Шеридан. Он соглашался со всеми – с матерью, которая не могла смириться с тем, что ее единственному сыну пора повзрослеть, с отцом, убеждавшим его, что <<дети – это бабское дело>>, с друзьями, которые сами так и не стали взрослыми. Он был похож не беспозвоночного моллюска. Давал обещания на несколько часов. Потом забывал о них или давал новые. Совершенно другим людям.
Следующие два года Кларисс (мама) потратила на то, чтобы уйти от него. Когда же в конце концов ей это удалось, она забыла о нем в один миг. В один миг перед своей смертью…
<<То что было после>>
Когда они созваниваются, Кент больше всего на свете ждет <<Я тебя люблю>> в конце разговора. Потом она говорит отцу <<Я тоже тебя люблю>>, кладет трубку и, закрыв глаза, нежно прижимается к собачьей морде. Чаще всего следующее <<Я тебя люблю>> она шепчет на ухо собаке. Это ее собака. Ее и брата. Только их. Им привезли ее из Лондона четыре года назад.
Когда папа приезжает навестить <<своих разбойников>>, девочка обожает, сев к нему на колени и сжимая его руку, вместе гладить собаку, которая лежит на диване рядом. Больше всего на свете девятилетней Кент хочется, чтобы отец не уезжал от мачехи и брата. Не уезжал от своей семьи.
Когда папа ее подруги Лоры, освобождается от работы, то забирает девочку на выходные из душного дома, они летят в Париж, или едут в Прагу и целый день ходят по магазинам, а вечером идут в ресторан. Потом Лора без конца рассказывает об этом в школе на всех переменах. Шер слушает , чтобы та не думала, что она ей завидует. Потому что если честно завидует, хотя никто так хорошо не рисует как ее папа. Когда ей грустно, и она сидит дома с братом, дожидаясь мачеху с работы, она раскладывает на полу папины рисунки и рассматривает их. Больше всего ей нравятся портреты мамы. Недавно бабушка (мама новой мамы) подарила им с братом на день рождение сто евро. Она подсчитала, что если будет откладывать карманные деньги и сложит все свои сбережения и сбереженья брата с бабушкиным подарком, то к ноябрю накопит на ремонт папиного старенького ноутбука…
<<В порядке исключения>>
Крестили нас – в порядке исключения – в Сочельник, субботним ранним утром. В маленьком, богом забытом костеле на окраине Рима. В пять часов утра. Молодой священник решил – знаю по рассказам умершей мамочки, - что это <<самое подходящее время для незаконнорожденной, чтоб людей не смущать>>.
Имена нам выбирала мама. У меня отцовские инициалы, его цвет глаз, его слишком большие стопы и наследственная особенность: я лучше помню то, что должно случится, чем то, что уже произошло. От матери у меня родинка на левой руке; я, как и она, могу расплакаться без причины, боюсь темноты и пауков, а еще восхищаюсь поэзией и горами. На наших крестинах родители в последний, единственный раз были вместе. В том самом костеле, где не состоялось их венчание. Мама завернула меня в фату, которую ей так и не удалось одеть, и приколола фрезою. Много лет назад из материала, предназначавшегося для подвенечного наряда, она сшила мне первое платьице.
Теперь, мамы нет. А отец и мачеха сменили в доме все – за исключением обстановки в их спальне. Ведь именно там мама и умерла. Когда я иногда захожу туда, я чувствую себя как в Мавзолее. На подоконнике, на особой подставе лежат его курительные трубки, со всех сторон, с фотографий на стенах, на меня смотрят ее глаза, в шкафу все еще висят два ее платья, которые отец , непонятно зачем, каждый сочельник вынимает и гладит. На тумбочке справа от кровати лежит книжка, заложенная на пятьдесят четвертой странице. Так ее и оставила тогда мама. Двадцать шесть лет назад…
<<Я тебя просто люблю, а ты меня так же просто не замечаешь>>
Она хочет стать его любовницей и хочет быть любимой. В большинстве случаев одно исключает другое. К тому же она больше не желает никаких эпизодов. Слишком больно было в прошлый раз чтобы рискнуть снова. Никогда больше она не позволит ранить себя прикосновением, разделенным с другими девушками и парнями. А если бы это произошло, она хотела бы, чтобы все было чисто. Поцелуи, ласки ей не так уж важны. И она не считает, что если кто-то полностью тебе принадлежит, то – теоретически ревновать незачем. Но веселее от этого не становится.
К тому же когда тебе еще девятнадцать, сложно <<иметь мужчину>> и при этом сохранять чистоту. Как говорит Алиса, ее подруга с работы, чистота – понятие для подростков и катастрофически верных жен, эти месяцами или даже годами ждут, когда их мужья догадаются, что можно спать и с ними – так для разнообразия, - а не только, например, со мной. <<Тебе не кажется, что со своей навязчивой идеями выглядишь еще более наивной, чем малолетки, хотя по возрасту, ты им в старшие сестры годишься?>> - добавила она же, смеясь. Алиса смеется даже тогда, когда ей грустно. Сама-то она чаще всего грустит. И считает, что иногда это приятно. Как вчера утром. В аэропорту.
Она проснулась слишком рано. Как всегда нельзя опаздывать. Приняла душ, заколола волосы, как ему нравится, открыв шею. Если бы он хотел ее поцеловать, она бы предпочла, чтобы он начал с шеи. Но если бы он начал с губ, груди, низ живота, то тоже…Что <<тоже?!>>. Она проглотила таблетку. Сперва она чистит зубы, потом – принимает таблетки. Сегодня из коробочки с надписью “понедельник”. Надела платье, купленное вчера специально для него. Таблетки она тоже покупает только для него. Доехала до аэропорта на первом автобусе. Заказала кофе заспанной официантке. Сняла пальто. Выключила телефон, чтобы никто ей не мешал. Хотя это лишнее – в шесть часов утра ей никто не позвонит. В шесть вечера, кроме Алисы, тоже никто. Она дотрагивалась до губ, нервно поглядывала на часы, поправляла волосы. Увидела, как он вбежал, запыхавшись, таща за собой чемодан. Отметила толстовку бежевого цвета, отсутствие кепки, и то что он небрит. Она любит, когда он в бежевой толстовке. Его глаза становятся еще глубже. Но на этот раз она слишком далеко, чтобы их разглядеть. Она была благодарна девушке у компьютера за то, что та так долго регистрировала билет. В какой-то момент, Кент даже почудилось, что он смотрит в ее сторону. Она быстро поднялась со стула, разлив кофе. Не понимала, чего ей больше хочется – побыстрее убежать или кинуться к нему. Минуту спустя он исчез в коридоре, ведущем к паспортному контролю.
Он всегда исчезает. В коридорах или за какими – ни будь дверьми, или в толпе чужих людей, которые его окружают. Два года она ждет, когда он ее заметит. Воображает себе близкие отношения, о которых он пока еще ничего не знает. Только иногда в отчаянии понимает, что это абсурд и что Алиса права.
Невидимая, она следует за ним на вокзалы, в аэропорты, появляется в его офисах, в разных городах, в ресторанах, где он бывает, ходит по тем же улицам, по которым идет он, чтобы потом сесть в машину или такси, которое увезет его туда, где она тоже хотела бы быть. Когда она знает адрес, то приезжает следом за ним, испуганно озираясь по сторонам, чтобы убедиться, то поблизости нет его любимого человека. Нет его девушки. Это она видела всего один раз. Та стояла в нескольких шагах от нее, когда после его очередной пресс-конференции, как всегда обступила толпа. Даже не взглянув на свою девушку, он исчез в каком то коридоре. Обе девушки были одинаково невидимы, но по разному ему безразличны. Впервые она поняла, что его девушке еще больнее. Но вскоре забыла об этом и все вернулось в круги своя.
Своем упорядоченном, размеренном, смиренном одиночестве, Кент по-прежнему не пропускает ни одной крохи информации о нём и, раз и навсегда решив сохранить чистоту, каждое утро принимает контрацептивные таблетки, даже давая волю фантазии, думает о нем, залезая в ванну с бокалом вина, зажигая в спальне свечи или примеряя нижнее белье в бутиках. Выбирает для него рубашки, футболки, кепки а еще духи, которыми он пахнет, ставит рядом со своими. Когда ей надоедают старые чашки, она непременно, покупает две, гадая какой чай он больше любит. Наверное, ни у кого в Риме нет такого количества сортов чая, как у нее…
Сегодня утром по дороге на работу она зашла в храм. Не молилась. Хотела просто немного побывать там. Выходя, на скамье у двери заметила какую то девушку. Это была ЕГО девушка. Она плакала…
Начало новой жизни
Всё началось, с того, как она перестала думать о прошлом. Все расценки за и против перевились на будущие. Надо обустраивать новую жизнь, выходить из глубокой депрессии. Жизнь сложная штука, но когда у тебя умирает отец, и остается его дом и деньги, то на лице появляется моментальная улыбка. Дело в том, что шикарную жизнь хотят все. А деньги то кончаться… Она то точно успела раскрутить себе хорошую жизнь. Сначала клубы, дорогие шмотки, дорогое удовольствие. Это продолжалось год а может больше. Но шикарная жизнь моментально прекратилась, так же как и началась. Лоренс это поняла, когда оказалась на улице, без дома, совсем одна. Такое безвыходное положение заставило найти ей работу. Работа была не из лёгких. Механик. Смешно? Но это было так. Для начала её приняли стажёром за бесплатно. Но годы то шли. И вот уже стукнуло 23 а Кент до сих пор возиться с машинами…
6. Как с Вами связаться? (ася или e-mail):
366878648
7. Как часто будете посещать:
КД
8. Где Вы прорекламировали нашу ролевую (обязательно):
На своём форуме
9. Пробный пост (не менее 10 строк, тему даёт Модер):
Отредактировано Kent De Lorence (2010-03-22 23:42:29)
